Иранский нефтеполитический конфликт, казалось, достиг своего апогея, и дело идет к войне. Однако, ситуация последних дней дает шанс полагать, что Тегеран не так прост как кажется.
Международные запреты на эмбарго нефти и отмену банковских систем типа SWIFT могли повергнуть в уныние любую экономику мира, однако для нефтеносного региона, это скорее исключение. Поэтому иранские экономисты, финансисты и бизнесмены даже не поддались легкой панике. Просто сменили вектор финансовой тяги.
Например, добротное место в финансовой сфере заняли не европейские банки, а их китайские и российские коллеги. Но даже такой европейской стране как Швейцарии, стране банков, и то, с позволения властей, возможно торговать с Ираном сельскохозяйственными продуктами.
Стандартным ответом Ирана на европейские и американские банковские санкции стало исчезновение с поля зрения крупных банков, чуть более двух десятков, и появление новых – ранее средних или мелких. Именно сегодня они стали во главу иранского нефтяного экспорта. К тому же такой расклад самый оптимальный вариант для посредников. Именно они нагревают руки на 6-8 % с каждой сделки, оперируя все возможными инструментами – аккредитивами, векселями.
С другой стороны выросла стоимость иранского импорта – на все те же 6- 8 %, однако и высокие цены на нефть позволяют компенсировать определенный процент от сделок через посредников. В итоге классическая ситуация еще иракских времен – «нефть в обмен» — очевидно становится всего лишь ширмой для продолжения работы системы по всему миру. А если учитывать, что иранские товары – это 11 млрд. евро европейского импорта, то к некоторым европейским компаниям кризис пришел только сейчас. Для развития бизнеса и связи, они решили оптический кабель кабель закупить в огромных количествах в России уже в ближайшее время. Или 1 июля текущего года, когда санкции вступят в полную силу. И хотя у Тегерана еще есть два месяца, и ситуация в корне может измениться. Однако аналитики сходятся во мнении, что персидский кризис пока далек от завершения, а с учетом возможных шагов и заявлений политического руководства Ирана, так и вообще не предсказуем.
Похожая ситуация с банками наблюдается и в ряде других стран, к которым у европейцев и американцев есть вопросы. Например, в Беларуси, где еврочиновники недавно расширили список замороженных компаний до 29, как говорят юристы и экономисты выход в таких ситуациях есть – от простой смены названия (а с учетом неповоротливости европейских чиновником это достаточно долгий срок, пока не введут новое название в стоп-лист) до работы через посредников (в надежде сохранить имя, авось чего через пару лет изменится!).